Техника пианиста — это материальная часть его художественного имущества, это его капитал. Сохранить большую технику в состоянии превосходной рабочей готовности — задача сама по себе значительная и требующая много времени.Техника пианиста — это материальная часть его художественного имущества, это его капитал. Сохранить большую технику в состоянии превосходной рабочей готовности — задача сама по себе значительная и требующая много времени. И, кроме того, вы знаете, что чем больше мы имеем, тем большего мы хотим. Эта черта свойственна не только людям вообще, но и пианистам в частности.
Здоровый практицизм этого высказывания покоится, несомненно, на глубоком художественном и эстетическом опыте самого Гофмана, на опыте всей истории фортепианного искусства (заметим, что в других местах своей книги автор не устает подчеркивать, что главное, в конечном счете, не «капитал», а способ, каким его владелец им распоряжается). Разумеется, Рихтеру уже в пору начальных его публичных выступлений был ясен и общий смысл гофмановской трактовки вопроса, и та из нее вытекающая художественно-исполнительская максима, которая выражена в формулировке другого «сверхтехника», Бузони: «Чтобы стать выше виртуоза, нужно сначала все-таки быть им».
О виртуозности Рихтера с какого-то времени писавшие о нем практически перестали упоминать, словно полагая ее чем-то само собой разумеющимся и, в плане целого, не заслуживающим отдельного рассмотрения, так что у читателя (слушателя) позднейших лет может возникнуть недоуменный вопрос: откуда же она появилась? — и когда — в какой конкретно период рихтеровской биографии? В Одессе? — это трудно себе представить. В классе Нейгауза? — тоже нет: на сей счет имеются абсолютно однозначные свидетельства всех биографов; у Нейгауза Рихтер, несомненно, вырос как художник, но технологическими проблемами как таковыми Нейгауз специально ни с кем, и уж подавно с Рихтером, не занимался.
Например, Д. Рабинович пишет в «Портретах»: «Что получил Рихтер от Нейгауза? Технику? Она у Рихтера и без того была беспредельной». Именно этим словом характеризует технические «ресурсы» Рихтера-пианиста и В. Дельсон: «В потенции его виртуозность беспредельна… его виртуозность именно демонична: темпы — головокружительны, скачки — необъяснимо метки и точны, стремительность — вулканична. Именно в такие моменты обнаруживается вся беспредельность мощи его пианистического аппарата».
И дальше: «Стальные» пальцы в пассажах, «каменная кладка» в аккордовых репетициях, не обнаруживающее никаких усилий «парение» в длительных линиях двойных нот, смелость и свобода октавной техники — все это в безупречной («выигранной до каждой ноты!»), совершенной форме — таково состояние его пианистического аппарата, в котором не чувствуется ни границ, ни рамок».
Д. Рабинович приводит примеры конкретных проявлений этой «беспредельности» рихтеровской техники, говоря о его prestissimo, «опрокидывающих обычные представления о возможностях человеческих рук» в финале «Аппассионаты», «продолжающих казаться невозможными» уже после окончания игры в Четвертом этюде Шопена, в листовском «Хороводе гномов», в девятом и десятом из «Симфонических этюдов» Шумана; о «сокрушающих рояль и аудиторию» «стенобитных» его fortissimo в финалах прокофьевских сонат; о «завораживающих», «околдовывающих» pianissimo, достигающих «предела, когда звучания скорее угадываются, чем слышатся»; о «непревзойденном» изобразительном, колористическом богатстве его звуковой палитры в пьесах Дебюсси и Равеля, об иллюзии «внематериального» происхождения рождаемых им звучаний. Последнее наблюдение замечательным образом продолжает и развивает Г. Коган:
Кажется, что играет, трудится на клавишах не он, что он только управляет исполнением — подобно дирижеру, во власти которого находится виртуозно совершенный, идеально послушный ансамбль, и стоит этому дирижеру взмахнуть палочкой, как «сами собой», без затруднений, без дальнейших усилий с его стороны, сыплются прозрачно-ясные пассажи в головокружительных темпах, в тех точно оттенках, какие «заказаны» дирижером. А «дирижер» Рихтер замечательный, глубоко проникающий в исполняемую музыку, передающий ее рельефно и просто.